Нефть на линии огня: как конфликт Ирана и Израиля меняет рынок

Игорь Исаев - Руководитель аналитического центра европейского брокера Mind Money. Мировая обстановка остается нестабильной из-за возрастающей угрозы прямого столкновения между Соединенными Штатами и Ираном. Углубляющееся соперничество между Ираном и Израилем создает серьезную опасность для устойчивости мирового нефтяного рынка.

Какие именно последствия для рынка нефти может иметь Ближневосточный конфликт? 

Ормузский пролив в глобальной нефтетанкерной логистике Ормузский пролив — ключевая транспортная артерия мировой энергетики, через которую проходит треть глобальных поставок сжиженного природного газа (СПГ) и около 20% всей нефти. Часть маршрута проходит через иранские территориальные воды. Иран способен заблокировать пролив, разместив мины и используя флот, а также ракетные удары с земли. Тот факт, что пролив сам по себе неширокий (около 50 км в самом узком месте), лишь упрощает блокировку. Подобную тактику ранее применяли хуситы в Йемене. Для разблокировки пролива, по данным Израиля и США, потребуется от месяца до трех. Ответственность за этот район несет пятый флот США. Блокировка остановит экспорт нефти и СПГ из региона. Около 95% иранской нефти (примерно 1,2 млн баррелей в сутки) поставляется в Китай. Как геополитический стресс отразится на нефти Стоит начать с того, что в случае блокировки или нарушения Ираном нормальной работы Ормузского пролива будет оказано существенное влияние на глобальные танкерные перевозки. Это, в свою очередь, приведет к их удорожанию за счет увеличения стоимости страхования судов и необходимости перенаправлять танкеры по более длительным и дорогим маршрутам.

Все это усилит экономическую нестабильность и приведет к временному росту инфляции. Однако в долгосрочной перспективе цены на нефть, вероятно, не будут опережать инфляцию. Краткосрочные геополитические события могут вызвать временные колебания, но говорить о долгосрочных глобальных перспективах повышения пока преждевременно. Дело в том, что во всем мире наблюдается нарастающее сокращение вложений в разведку нефтяных месторождений. Это связано с ускорением энергетического перехода и удешевлением альтернативных источников энергии, которые становятся всё более конкурентоспособными по сравнению с традиционными углеводородами. Страны, такие как Индия, которые импортируют значительную часть нефти через Ормузский пролив, особенно подвержены риску перебоев в поставках. Это, вероятно, будет способствовать увеличению роли России как надежного поставщика энергоресурсов. Мировой рынок сжиженного природного газа, еще в большей степени, чем нефть, зависящий от катарского экспорта через Ормузский пролив, также испытывает значительный стресс. Как многие знают, после израильских ударов Иран рассматривает возможность закрытия Ормузского пролива. Об этом, например, говорил Эсмаил Косари, член комитета по нацбезопасности и внешней политике иранского парламента, подчеркнув, что Тегеран «без колебаний» примет решение. Фуад Хусейн, глава МИД Ирака, предупредил, что эскалация напряженности между Ираном и Израилем может спровоцировать взлет цен на нефть до $200–300 за баррель. Ограниченные возможности ОПЕК+ В случае прекращения Ираном добычи и поставок нефти ОПЕК+ столкнется с трудностями в компенсации этих объемов. Лишь Саудовская Аравия и ОАЭ обладают потенциалом быстрого увеличения добычи нефти на значительные 3,5 млн баррелей в сутки. Иран в настоящее время добывает 3,3 млн баррелей в сутки и экспортирует около 2 млн. Несмотря на опасения, израильские атаки пока не оказали существенного влияния на иранскую нефтедобычу и экспорт. Однако сохраняются опасения, что серьезные последствия для иранской нефтяной промышленности потребуют от других стран-экспортеров нефти наращивания производства для компенсации потерянных объемов. Остальные члены картеля не смогут оказать существенной поддержки: одни находятся под санкциями, другие используют устаревшее оборудование, а третьи недостаточно инвестировали в развитие добычи. Более того, координация внутри ОПЕК+ оставляет желать лучшего, и последние встречи больше напоминают внутренние конфликты, чем эффективную работу нефтяного картеля.